Данное сообщение в большей мере обращено не к моим читателям, а к случайно забегающим по выпавшим ссылкам школярам в поисках той или иной работы по литературе. Я частенько рассказываю (раньше это было чаще) о сочинятельных трудах детей, обозначая только их названия. На них-то как раз и покупаются запросы. А по факту ожидает глубокое разочарование или порция смеха над тем, как Ясик в очередной раз прокололся на грамматике при вполне стройном повествовании. Сегодня у меня двойной аттракцион щедрости: сначала внезапно решила помочь Маринке с презентацией по Фаусту (читай - скомпоновать, привести к единому формату, связать воедино), что мне вообще несвойственно, но ребенок реально загружен по самое не балуйся своим проф. проектом и уже умоляет учителей поставить ей её заслуженную пятерку или четверку, но не переписывать все "вглубь и вширь" для городского конкурса. А тут еще и классрук как нарочно в конце учебного года нагружает презентациями по своему предмету. Ну и вторая часть марлезонского балета аттракциона щедрости - выкладываю работу здесь, пусть какому-нить неуспевающему школьнику будет щастье))
Исходные данные: Фауст в изобразительном искусстве, 2 листа А4, шрифт 14
Иоганн Фауст (примерно 1480, Книтлинген, Германия — 1540, Штауфен-им-Брайсгау, Германия) — доктор, чернокнижник, живший в первой половине XVI веке в Германии, легендарная биография которого сложилась уже в эпоху Реформации и на протяжении ряда столетий является темой многочисленных произведений европейского искусства, в том числе и живописи.
Гравюра Рембрандта «Фауст» (рис.1), созданная им в период творческой зрелости, в 1652-53 гг. стала абсолютно новым словом в мировой графике. И в самом деле, даже для современного зрителя, которого тяжело привести в удивление, этот офорт при его первом рассмотрении сразу становится явлением магической силы. В нем, в отличие от предшествующих работ Рембрандта, впервые виден свет: ослепляющее солнце, пронзающее затемненный фаустовский кабинет и выхватывающее из нагромождения высокую серую фигуру прославленного алхимика, дни и ночи погруженного в тайны черной магии. Алхимик напряженно вглядывается в странное видение, которое возникло в нижней части окна.
На окне виден светящийся круг, в центральной его части стоят четыре буквы INRI, соответствующие надписи на кресте при распятии Христа «Iesus Nazarenus Rex Iudaeorum», однако у алхимиков аббревиатура INRI имеет второе значение — «Ignis Natura Renovatur Integram» — «Вся природа постоянно обновляется огнем». Первоначально гравюра называлась «Алхимик у себя в кабинете», но в XVIII веке получила название «Фауст». Окончательно новое название закрепилось после того, как Гёте поместил этот офорт на обложку издания «Фауста» 1790 года.
И если мы уже упомянули о трагедии Гёте «Фауст», то в контексте основной темы сообщения уместно будет обратить внимание на иллюстрации по мотивам этого произведения. Ряд художников-романтиков (Делакруа, Корнелиус, Ретш) иллюстрировал трагедию Гёте, но наибольшую известность и признание получили литографии Эжена Делакруа.
Летом 1825 года в Лондоне Эжен Делакруа присутствовал на опере по мотивам «Фауста» Гете, которая настолько потрясла и впечатлила художника, что в 1827-1828 годах он создает серию из 18 литографий к переводу «Фауста» Гёте. Художник сразу же послал Гёте экземпляр парижского издания. Великий писатель высоко оценил иллюстрации и даже сказал, что толкование некоторых сцен богаче, чем у него самого. В 1828 году в роскошном издании вышла в свет серия литографий к «Фаусту» Гёте вместе с новым переводом. Гёте с похвалой писал об этом издании в литературно-художественной газете, которую он сам редактировал, а также восторженно отзывался о ней в беседах с Эккерманом.
Каждая сцена «Фауста» Гёте представляет замкнутое в себе целое, где присутствует особая стилистика, свойственная только этой сцене. Делакруа прекрасно уловил эту особенность и делает каждый лист в уникальном ключе, соответствующем замыслу Гёте.
Вот литография, изображающая кабинет Фауста из первой сцены (Рис. 2).
Зыбкие тени создают настроение беспокойства, которое охватывает Фауста. Его фигура, занимающая почти весь лист, громадное кресло, угол комнаты с куском окна, мерцающего в глубине, – все усиливает атмосферу тревоги, в которой задыхается герой: «Да, я во прахе! Полки по стенам меня мучительно стесняют, дрянная ветошь, полусгнивший хлам на них лежат и душу мне терзают»
Фантастична сцена, где изображена ночная скачка Фауста и Мефистофеля. Ночь. Открытое поле. Фауст и Мефистофель проносятся на вороных конях. (Рис. 3)
В XIX веке «Фауста» особенно охотно иллюстрировали немецкие и французские классицисты и романтики. Примером этому может служить серия иллюстраций Августа фон Крелинга. На рис. 4 представлена уже известная нам сцена Фауста в кабинете.
Блестящая фламандская стилизация «Свидание Фауста и Маргариты», 1861 г. Картина француза Джеймса Тиссо, которая была приобретена государством для Люксембургской галереи ( Рис.5 )
В начале XX века произведение Гёте стало источником вдохновения для многих выдающихся русских мастеров кисти. Особенно интересны панно Михаила Врубеля, отмеченные неуёмной фантазией и повышенной декоративностью (рис.6)
«Полет Фауста и Мефистофеля» (рис.7) входит в цикл панно, исполненных Врубелем для готического кабинета особняка А.В. Морозова в Москве.
Смотришь на изображения главных героев и будто слышишь их диалог:
— Зачем они к лобному месту летят?
— Не знаю, что с ними со всеми.
— И мечутся стаей, вперед и назад.
— Такое уж ведьмино племя.
— Кадят перед плахой, кропят эшафот.
— Вперед без оглядки, вперед!
На протяжении полутора столетий с момента первой публикации трагедии, «Фауст» привлекал к себе внимание мастеров изобразительного искусства. И по сей день творение великого Гёте и созданные им образы Фауста, Маргариты и Мефистофеля побуждают совремнных художников возвращаться к истории их взаимоотношений снова и снова.
