Если хоть раз в жизни вы надевали кожаную куртку и знаете, что такое добрый глоток виски, значит приходилось вам и слышать хэйр-метал 80-х: музыку отчаянно романтичную, вульгарную и при этом до дурноты патриархальную. Сейчас применения огромному количеству мелодий тех лет просто нет: под них не особенно-то попляшешь на дискотеке, хотя первые аккорды и по-прежнему заставляют людей ритмично кивать трекам в такт какое-то время; слушать же их в плеере тоже странно - сразу хочется резко зарулить в ближайшую пивную.
Музыка «правильного секса», бандан, кожаных штанов и волосатых подмышек в 2005 году спровоцировала появление ностальгического бродвейского мюзикла «Рок на века». Чистенькому поколению хипстеров наверняка было забавно окунуться в липкую атмосферу пота и угара, характерную для хэйр-металлических богов, а заодно и открыть для себя музыку совершенно нового типа: стадионный рок, который заставляет качать головами даже самых ленивых людей на свете - обрюзгшую целевую аудиторию пивных залов.
Погружение в гламурную экранизацию мюзикла, где задействованы треки Foreigner, Def Leppard и Extreme, поначалу кажется затеей дикой. Тем более что собранные с хэйр-метал-мира по нитке номера относятся к разным эпохам, а порой даже вовсе не из 80-х, а из 90-х. Плюс к тому действие закручено вокруг лав-стори сиротки-селянки (Джулиан Хаф) и помощника бармена, который внешне напоминает юного и прошедшего кремацию фотошопом Спрингстина. На бумаге картина Адама Шенкмана («Лак для волос») выглядела катастрофой. Особые опасения внушал поющий саентолог Том Круз в кожаных штанах и с обнаженным торсом очень хорошо сохранившегося, но все-таки 50-летнего коренастого мужика. По манере поведения и взгляду чувствуется, что персонаж срисован с Акселя Роуза, только Том сделал своего персонажа Стейси Джекса вдобавок еще и инфернальным. Хищная обезьянка рядом уже была придумана Шенкманом для страховки: Круз и так выглядит вполне себе зловещим певцом.
Голосистая блондинка из Оклахомы Шерри Кристиан прибывает в Лос-Анджелес, тут же у нее воруют сумку, зато следом за симпатичным грабителем нарисовывается начинающий рокер и помощник бармена Дрю Боули (Диего Бонета). По его протекции Шерри попадает в Bourbon Room - прокуренный рок-кабак, где девчонкам наливают бесплатно, а звукорежиссер (Рассел Брэнд) имеет замашки фронтмена международного класса. Владеет местом активист хэйр-метала Деннис Дюпри (Алек Болдуин) - мужчина с кошачьим прищуром глаз, пристрастием к бутылочке и не вполне явной сексуальной ориентацией. Много лет назад Деннис дал путевку в жизнь группе Arsenal и ее фронтмену Стейси Джексу, так что теперь, когда коллектив объявил о распаде, владелец Bourbon планирует сорвать хороший куш и рассчитаться с немалыми долгами.
Мешают успеху предприятия трое: вороватый менеджер Джекса (Пол Джиаматти), кривляющаяся и время от времени поющая жена мэра (Кэтрин Зета-Джонс) и длинноногая блондинка из журнала Rolling Stone (Малин Акерман) - последняя работает над кавер-стори о начале сольной карьеры Стейси, и не очень понятно, то ли она слишком умная, то ли девушке очень хочется трахнуть героя статьи. В «Роке на века» в кадре постоянно что-то происходит: камера Бояна Базелли (блестящий оператор «Короля Нью-Йорка» Феррары и «Лака для волос» того же Шенкмана) скользит по гримеркам стриптиз-клубов, калифорнийскому скайлайну и мускулистым ногам Мэри Джей Блайдж, добавившей колорита в роли владелицы стриптиз-клуба, куда заносит главную героиню. По мастерству внутрикадрового монтажа (когда на одном плане разыгрываются сразу несколько сюжетов) Шенкман явно наследует «От всего сердца» Копполы.
Что касается мэшапных версий хитов 80-х, то здесь вообще придраться не к чему: с точки зрения темпа, ритма и органики смешения команда Шенкмана сработала не хуже, чем в хореографических номерах. Уровень вседозволенности тут примерно такой же, как у База Лурманна: герои в хореографическом запале вламываются в сортир, где бородатый хиппи, как в песне Науменко, читает Rolling Stone, стриптизерши демонстрируют почти цирковые навыки, застывая на шесте в сантиметрах от пола. Ну и, конечно, костюм Кэтрин Зеты-Джонс ближе к финалу: уже ради одного этого зрелища можно потерпеть и хоровое исполнение «Don't Stop Believin'» Journey и явный передоз помадного цвета в кадре (у колористов лента точно проходила бы как «пурпурное диво»), который давно уже прокомпостировал режиссеру-хореографу Шенкману его слабый мозг.
